Нафтали Герц Имбер - человек, подаривший евреям надежду

Пламенный сионист. Сомневающийся талмудист. Знаток Каббалы.
Самопровозглашенный прорицатель. Эксцентричный чудак, над которым подсмеивались. Он же - писатель, поэт и переводчик, которого уважали и на чьи похороны пришло больше десяти тысяч человек. Его звали Нафтали Герц Имбер, и событий его короткой, 53-летней жизни хватило бы не на один десяток приключенческих романов.

Он родился в 1856 году в австро-венгерской Галиции, в городке Злочев (сейчас: Золочев Львовской области Украины). Старший сын в бедной, очень религиозной семье. Болезненный, впечатлительный, чрезмерно оберегаемый матерью ребенок.
Сорванец, который в хедере (еврейской начальной школе) прятался от учителя под столом и при этом считался «илуем» - вундеркиндом с выдающимися способностями в изучении Талмуда.
Юный поэт, писавший на иврите и вдохновлявшийся не только Священным Писанием: в 11-летнем возрасте он посвятил пламенное стихотворение Австро-прусской войне и императору Австрии Францу Иосифу I, провозгласившему свободу религии на вверенной ему территории.

В 1874 году умер отец Нафтали, и 18-летний юноша принял решение уехать из Злочева. Он не хотел быть лишней обузой для матери, на чьи плечи теперь легла забота о шести детях, но истинная причина его отъезда, пожалуй, крылась в другом… Нафтали, прослывший в Злочеве вольнодумцем, мечтал вырваться из местечка и зажить «свободной жизнью европейца».
Так он стал странником, постоянно меняющим дома, города и страны.
Вечным скитальцем, не нажившим ничего своего. Катящимся камнем, не обросшим мхом…

Броды и Лемберг (Львов), где он подружился с «маскилами» - представителями еврейского Просвещения, жадно изучал под их руководством языки и светские науки и даже издал на деньги одного из них небольшую книгу своих стихов. Он срезал пейсы, сбросил черную шляпу, купил современный костюм. Узнав об этом, его мама приехала в Лемберг и буквально насильно забрала блудного сына в Злочев, но ненадолго - Нафтали было уже не остановить.

Черновцы - столица Буковины, куда он поехал, чтобы продать свою поэму, посвященную столетию присоединения Буковины к Австрии. И у него получилось: 50 флоринов от Городского совета и личная награда от самого императора в размере 25 флоринов! Весьма солидная для того времени сумма. Он почувствовал себя богачом, но деньги быстро закончились.

Румынские Яссы, где он подрабатывал частными уроками.

Будапешт, где он устроился торговым представителем в небольшую компанию и в течение года колесил по Болгарии и Румынии, договариваясь о сделках.

Варна, где он попал в очередную передрягу, потерял все деньги, но каким-то образом сумел сесть на пароход, направлявшийся в Османскую империю.

Константинополь, где он, грязный и нищий, помогал владельцам магазинов и где однажды, торгуя вразнос товарами на рынке, он познакомился с одним из самых удивительных персонажей 19 века.
Он познакомился с Лоренсом Олифантом - английским аристократом, христианским мистиком, путешественником, дипломатом и журналистом, который исколесил весь мир, и в голове которого постоянно рождались фантастические, захватывающие воображение проекты. Одним из этих проектов – за несколько лет до возникновения движения «Ховевей Цион», за 17 лет до книги Теодора Герцля «Еврейское государство» и за 18 лет до создания Всемирной сионистской организации – стала его инициатива по возрождению еврейского государства на древней Земле Израиля. Лоренс искал союзников среди христиан и среди евреев, убеждал в целесообразности своей идеи турецкие власти и премьер-министра Англии Бенджамина Дизраэли, создавал комитеты помощи желающим репатриироваться из Галиции и Румынии, путешествовал по местечкам Российской империи, которые пострадали от погромов, и уговаривал евреев уезжать, и в итоге сам переехал на Святую землю. Но ему нужен был секретарь и переводчик, и он нашел его там, где не ожидал - на рынке в Константинополе.

Нафтали и Лоренс подружились. Они были совершенно из разных миров, но во многом они были удивительным образом схожи: интеллектуалы-мечтатели, влекомые духом странствий и жаждой деятельности. В 1882 году Нафтали впервые - своими глазами! - увидел землю, память о которой жила в сердцах стольких поколений до него. Землю, о которой ежедневно, в течение двух тысяч лет, молился его вечно гонимый и преследуемый народ.

Он поселился в Хайфе, в квартале, построенном немецкими христианами-тамплиерами, где у Лоренса Олифанта и его жены Элис был свой дом. Лоренс развил бурную деятельность: он без устали мотался из одного поселения в другое, помогая деньгами и советами, принимая живейшее участие в решении разных вопросов, и везде рядом с ним был Нафтали. Помощником он был, честно говоря, не самым лучшим, но Лоренс, у которого не было своих детей, относился к юному Нафтали, почти как к сыну.
Они оба писали книги. Лоренс - заметки о жизни поселенцев, об археологических находках, о тайных религиозных книгах друзов, а Нафтали - стихи, воспевавшие первых поселенцев и будущий Эрец Исраэль. Он читал свои стихи на улицах и в частных домах, их печатали местные газеты и издавали на деньги Лоренса Олифанта в виде листовок и брошюр. В какой-то момент Лоренс заметил, что строки стихов Нафтали все чаще воспевали не только землю его предков, но и жену Лоренса - талантливую художницу, молодую (на 18 лет младше мужа), прекрасную Элис. Она тоже не могла не заметить влюбленные взгляды Нафтали, но, как было на самом деле, мы знать не можем.
На какое-то время Нафтали переехал из Хайфы в Иерусалим, о котором грезил с детства, но потом все же вернулся в дом семьи Олифант в Хайфе…

В декабре 1885 года, во время путешествия к Тивериадскому озеру (нынешний Кинерет), Элис заразилась опасной лихорадкой и через две недели умерла. Через год после смерти жены Лоренс вернулся в Англию, женился повторно, но брак этот продлился недолго - в 1888 году, всего через несколько месяцев после свадьбы, Лоренс Олифант скончался. Нафтали, оставшийся без финансовой поддержки своего благодетеля, принял решение уехать из Хайфы.

И опять дорога и калейдоскоп стран и городов. Вечный скиталец, не наживший ничего своего. Катящийся камень, не обросшим мхом - так он сам себя называл.
Александрия, Каир, Константинополь, Бомбей и, наконец, Лондон, где он выучил английский язык и подружился с «еврейским Диккенсом» - писателем Израэлем Зангвиллом. Но неведомый ветер гнал его, как перекати-поле дальше, и в 1892 году Нафтали отправился в Америку.

Он все больше погружался в религиозный мистицизм и зарабатывал на жизнь, колеся по стране и читая лекции по каббале и оккультизму: в Денвере и Сент-Луисе, Лас-Вегасе и Лос-Гатосе, Сан-Франциско и Финиксе, Чикаго и Эль-Пазо… Он крепко пил, называл себя «еврейским Махатмой», появлялся перед своими слушателями в длинном белом одеянии и пророчествовал. Он утверждал, что калифорнийские вина будут признаны лучшими в мире (тема, которая ему на тот момент была, очевидно, близка) и отодвигал исполнение своих пророчеств на далекое или неопределенное будущее. Проверить то, о чем он говорил, не представлялось возможным, но слушать было интересно: в 2010 году, по утверждению Нафтали, в ультралиберальном штате Канзас губернатором выберут женщину и из-за этого в стране начнется гражданская война, по итогам которой Канзас, Иллинойс и Миссури объединятся в отдельное государство, но Америка компенсирует территориальные потери, аннексировав Канаду. Смех смехом, но иногда он попадал пальцем в небо, предсказания его сбывались (в 1896 году, например, Нафтали предостерег американцев от поездок в Париж, а через несколько месяцев после этого на парижском благотворительном базаре случился пожар, в котором погибло больше ста человек), и его слава ясновидца росла.

Он вел богемный образ жизни, был завсегдатаем баров, все больше спивался, и при этом умудрялся переводить на иврит английскую классику и Омара Хайяма, а также писать толковые статьи, стихи и рассказы, которые активно печатали в еврейской прессе. Оказавшись в Бостоне, он открыл кружок по изучению Каббалы, основал журнал «Уриэль» и даже умудрился жениться! Его избранницей стала Аманда Кейт- умная, симпатичная женщина, врач, христианка, перешедшая ради брака с ним в иудаизм. Счастье их, впрочем, было недолгим. Меньше чем через полгода Нафтали бросил жену, исчез и «всплыл» через некоторое время в Лос-Анджелесе, где его арестовали за драку в ночлежке для бездомных. Он отделался небольшим штрафом и взял путь на Нью-Йорк.

Он осел в еврейском Нижнем Ист-Сайде, где его все знали как талантливого поэта и публициста, а также как беспробудного пьяницу. Иногда ему удавалось что-то заработать случайными публикациями, но в основном он проводил время, слоняясь по городу, посещая разные собрания и общаясь со старыми знакомыми в редакциях еврейских газет и в кафе, где ему наливали горячий бульон с креплах, а если везло, то и что-то покрепче…
Он частенько устраивал скандалы и попадал в полицию за драки: буянил, когда его, в стельку пьяного, не пустили на заседание сионистского кружка, полез драться с почтенным деканом Теологической семинарии Соломоном Шехтером на собрании ученого общества и так далее. Его жизнь все более стремительно катилась по наклонной, но это падение удалось немного затормозить, когда у Нафтали появился богатый покровитель, судья и известный филантроп Мейер Сальцбергер. Он выделил Нафтали солидную по тем временам стипендию в размере тридцати долларов в месяц, но довольно быстро сообразив, что всю сумму выдавать сразу поэту нельзя - пропьет, придумал оригинальный ход. Он попросил своего друга Авраама Фрейдуса, возглавлявшего еврейский отдел Нью-йоркской публичной библиотеки, выдавать Нафтали по доллару в день и находить для него все книги, которые тот попросит. Похоже, что Нафтали, по просьбе судьи Сальцбергера или по милости Авраама Фрейдуса, даже жил в библиотеке, потому что, заполняя в 1905 году форму на получение паспорта, он указал адрес библиотеки в качестве своего домашнего адреса.

Состояние здоровья Нафтали, между тем, резко ухудшилось. Его организм, изношенный хроническим алкоголизмом и постоянными скитаниями, все чаще давал сбои, и врачи ему ничем помочь уже не могли.

В четверг, 7 октября 1909 года, за несколько часов до наступления праздника Симхат Тора, на улице Форсайт в нью-йоркском Нижнем Ист-Сайде Нафтали потерял сознание и на следующий день скончался в больнице «Маунт Мориа».
Нафтали Герц Имбер.
Больной, нищий, бездомный алкоголик.
Богемный авантюрист и скиталец.
Пламенный сионист.
Сомневающийся талмудист.
Знаток Каббалы.
Самопровозглашенный прори-
­цатель.
Эксцентричный чудак, над которым подсмеивались.
Но все это отошло на второй план. Благодарность ему и его известность в еврейском мире были таковы, что на его похороны пришло больше десяти тысяч человек. Благодарность как минимум за одно стихотворение, которое скандировала десятитысячная толпа на его похоронах в Нью-Йорке в 1909 году и которое звучало в 1953 году на торжественной церемонии перезахоронения его останков в Иерусалиме.
Стихотворение пылкого сиониста, мечтавшего о том, чтобы у его народа была своя страна на Земле Израиля - место, где евреи не были бы чужими и чувствовали бы себя в безопасности.

Нафтали Герц Имбер написал это стихотворение в 1878 году в Румынии, узнав о создании еврейского поселения Петах-Тиква («Врата Надежды») и назвал его «Тикватейну» («Наша надежда»). В 1888 году выходец из Бессарабии Шмуэль Коэн положил две строфы «Тикватейну» на народную молдавскую мелодию и так родилась песня «Атиква» («Надежда»).
Песня, которую пели участники еврейской самообороны в местечках Российской империи, делегаты Сионистских конгрессов и борцы варшавского гетто во время Холокоста. Пели чудом выжившие в лагере Берген-Бельзен 20 апреля 1945 года, через пять дней после освобождения, пели, чтобы все знали: народ Израиля жив!
Песня, которая стала государственным гимном Израиля…

Песня на стихи Нафтали Герц Имбера.
Человека, прошедшего трагический путь исканий и заблуждений.
Человека, которому, тем не менее, хватило смелости и упрямства, чтобы мечтать о, казалось бы, невозможном и вдохнуть надежду в других.
Человека, чье стихотворение до сих пор нас поддерживает и дает нам надежду. Стихотворение, которое мы повторяем как молитву и сейчас.

Пока внутри сердца все еще
Тоскует еврейская душа,
И на Восток, вперед,
На Сион устремлен взгляд, –
Еще не погибла наша надежда,
Надежда, которой две тысячи лет:
Быть свободным народом 
на своей земле,
Земле Сиона и Иерусалима…

Коль од балевав пенима
Нэфеш йеуди омия
Ульфаатей мизрах кадима
Аин ле-Цийон цофия
Од ло авда тикватейну
Атиква бат шнот альпаим
Лийот ам хофши бе-арцейну
Эрец Цийон вэ-Ирушалаим

????? ????????? ??? ????
????? ????? ???
????? ???? ???????????
????? ????? ???
??????? ??????? ?? ???
????? ???? ?? ??????
?????? ????? ?? ?????
????????????? ???? ???
Майя ЗЕЛЕНАЯ